«Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!»

Серия «Золотой век русской литературы»

«Ай да Пушкин!  Ай да сукин сын!» – Из письма А.С. Пушкина  к своему другу поэту Петру Вяземскому (около 7 ноября 1825 г.):

Сразу оговорюсь итоговая оценка А. С. Пушкина, как личности будет положительная!!!

Итак, мы имеем  Речь Достоевского о Пушкине  https://ru.wikisource.org/wiki/Дневник_писателя._1880_год_(Достоевский)/ГЛАВА_ВТОРАЯ

а также множество других письменных произведений, от множества авторов, из множества стран, разных веков и разного объёма!
 Но дабы не быть обвинёнными в плагиате: «... мы пойдём не таким путём. Не таким путём надо идти».-так сказал Владимир Ульянов по воспоминаниям старшей сестры Анны Ильиничны.

Вспомним Абрама Петро́вича Ганниба́ла (1696 — 20 апреля 1781) — русского военного инженера, генерал-аншефа, прадеда А.С. Пушкина. Ибрагим был сыном чернокожего африканского князя — вассала турецкого султана. В 1703 г. его захватили в плен и отправили в султанский дворец в Константинополе. В 1704 г. русский посол Савва Рагузинский привёз его в Москву, где через год тот был крещён. Поскольку крёстным отцом был Пётр I, в православии Ибрагим получил отчество Петрович. С 1756 г. — главный военный инженер русской армии, в 1759 г. получил звание генерал-аншефа. В 1762 г. вышел в отставку. Во втором браке у Ганнибала родился Осип Абрамович Ганнибал — дед А. С. Пушкина по материнской линии.
Так вот!

1. 1. В биографии Ганнибала до сих пор ещё много невыясненного. Сын владетельного князька («негера» знатного происхождения, по запискам его младшего сына Петра) Ибрагим (Абрам) родился, вероятно, в 1688 (или 1696) году в Африке. Традиционная версия, идущая от знакомой Пушкину немецкой биографии Ганнибала, составленной его зятем Роткирхом, связывала родину петровского арапа с севером Эфиопии (Абиссинией).

Недавние исследования выпускника Сорбонны бенинского слависта Дьёдонне Гнамманку (автора книги ЖЗЛ «Абрам Ганнибал», развившего идею Набокова) идентифицируют его родину как рубеж современных Камеруна и Чада, где находился султанат Логон народа котоко, который является потомком цивилизации Сао.
(Странновато, что нет портрета столь известной личности!? прим. мое)

 

Поэтому, сказать какого племени был Абрам Ганнибал невозможно! Ибо в Эфиопии все темнокожие:

 

2. К 100-летию Императорского Лицея (1911 г.) его профессора и воспитанники заказали художнику И.Е. Репину картину «Пушкин на лицейском экзамене»
   » Теплое воспоминание о лицейском экзамене Пушкина оставил его друг И.И. Пущин: «На публичном нашем экзамене Державин, державным своим благословением, увенчал юного нашего поэта. Мы все, друзья-товарищи его, гордились этим торжеством. Пушкин тогда читал свои «Воспоминания в Царском Селе». В этих великолепных стихах затронуто все живое для русского сердца. Читал Пушкин с необыкновенным оживлением» («Записки о Пушкине»). http://literatura5.narod.ru/licej_repin.html

^«1 .. При устах двух или трех свидетелей будет твердо всякое слово» – 2-е. Коринфянам.13
Ни третьего, ни второго свидетеля Пушкинского экзамена мы не имеем!!! Поэтому, как дело было на самом деле мы не знаем!
Вызвало ли чтение четырнадцатилетним  Пушкиным стихотворения «Воспоминания в Царском Селе» всеобщий восторг или восторг одного Державина или нет?

Вот ещё свидетельство:
Т. 8. Автобиографическая и историческая проза. История Пугачева. Записки Моро де Бразе. — 1978. — С. 48.

ДЕРЖАВИН

Державина видел я только однажды в жизни, но никогда того не забуду. Это было в 1815 году, на публичном экзамене в Лицее. Как узнали мы, что Державин будет к нам, все мы взволновались. Дельвиг вышел на лестницу, чтоб дождаться его и поцеловать ему руку, руку, написавшую «Водопад». Державин приехал. Он вошел в сени, и Дельвиг услышал, как он спросил у швейцара: где, братец, здесь нужник? Этот прозаический вопрос разочаровал Дельвига, который отменил свое намерение и возвратился в залу. Дельвиг это рассказывал мне с удивительным простодушием и веселостию. Державин был очень стар. Он был в мундире и в плисовых сапогах. Экзамен наш очень его утомил. Он сидел, подперши голову рукою. Лицо его было бессмысленно, глаза мутны, губы отвислы: портрет его (где представлен он в колпаке и халате) очень похож. Он дремал до тех пор, пока не начался экзамен в русской словесности. Тут он оживился, глаза заблистали; он преобразился весь. Разумеется, читаны были его стихи, разбирались его стихи, поминутно хвалили его стихи. Он слушал с живостию необыкновенной. Наконец вызвали меня. Я прочел мои «Воспоминания в Царском Селе», стоя в двух шагах от Державина. Я не в силах описать состояния души моей: когда дошел я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом…

Не помню, как я кончил свое чтение, не помню, куда убежал. Державин был в восхищении; он меня требовал, и хотел меня обнять… Меня искали, но не нашли…

Примечания

Запись относится к концу 1835 г. (Прошло 20 лет!) Она находится в пачке «Table-talk», но, по-видимому,представляет собой выписку из «Записок», которые вел Пушкин и которые уничтожил после событий 14 декабря 1825 г. О чтении на лицейском экзамене стихотворения «Воспоминания в Царском Селе» см. во второй строфе VIII главы «Евгения Онегина».

Источник: http://pushkin.niv.ru/pushkin/text/zametki/derzhavin.htm

https://ru.wikipedia.org/wiki/Воспоминания_в_Царском_Селе

«Подготавливая в 1819 году к печати первый сборник своих стихов (не осуществленный тогда), Пушкин переработал текст стихотворения, освободив его от похвал Александру I (как спасителю Европы).»
«В 1829 году Пушкин написал одноименное стихотворение: «Воспоминания в Царском Селе» («Воспоминаньями смущенный…»).Эти два стихотворения часто путают.»

«Уже на современников сцена, когда патриарх литературы (Державин умер через год) благословил 15-летнего лицеиста в свои преемники, произвела большое впечатление. В дальнейшем, когда раскрылся гений Пушкина, событие приобрело вид символической передачи творческой эстафеты от первого поэта XVIII века первому поэту XIX века.

Одобрение Державина произвело огромное влияние и на самого Пушкина. Он неоднократно возвращался к нему в своих произведениях, а во II строфе восьмой главы «Евгения Онегина» сказал свое знаменитое:

Старик Державин нас заметил,

И, в гроб сходя, благословил.

  (Кого благословил? Лично Пушкина? Или всех лицеистов? Или всех поэтов? Прим. мое)

Эта фраза стала крылатой в значении символической передачи традиции от представителя старшего поколения его молодому коллеге.
Вот само стихотворение: http://rvb.ru/pushkin/01text/01versus/01lyceum/0001.htm
Стихотворение состоит из двух частей, и я предположу, что возможно, на экзамене Пушкин читал только первую восторженную часть, посвящённую веку императрицы Екатерины. Во второй части, посвящённый времени Пушкина, тон поэта меняется с восторженного на унылый, непатриотический и критический.
Выберем из стихотворения несколько «замечательных» строчек:
» плескаются наяды
Не здесь ли мирны дни вели земные боги?
Не се ль Минервы росской храм?
Не се ль Элизиум полнощный,
Прекрасный Царскосельский сад,

Воззрев вокруг себя, со вздохом росс вещает:
«Исчезло все, великой нет!»

Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,
Потомки грозные славян,
Перуном Зевсовым победу похищали;

И вскоре новый век узрел
И брани новые, и ужасы военны;
Страдать — есть смертного удел.
(Тут уже Пушкин не поёт воинскую славу, а сетует… прим. мое)

бежит надменный галл;
Но сильного в боях небесный вседержитель
Лучом последним увенчал, (Т.е. Наполеона – прим. мое)
Не здесь его сразил воитель поседелый;
О бородинские кровавые поля!

Где ты, краса Москвы стоглавой,

Развалины теперь одни;
Москва, сколь русскому твой зрак унылый страшен!
Исчезли здания вельможей и царей,
Чертоги пали богачей.
Там ныне угли, пепел, прах.
Все мертво, все молчит.

Но что я вижу? Росс с улыбкой примиренья
Грядет с оливою златой.
Еще военный гром грохочет в отдаленье,
Москва в унынии, как степь в полнощной мгле,
А он — несет врагу не гибель, но спасенье
И благотворный мир земле.
  (???!!! – прим. мое)

Сомнения берут, что вторая часть сего произведения могла вызвать восторг у слушателей, разве что у французов?!
Скажем и то, что немало в юношеских стихотворениях Пушкина, не только не эстетичного, но и похабненько безобразного…

 Пример:  http://pushkin-live.ru/poetry/verse194.html
Стихотворение А.С. Пушкина: (Мансурову) 1819 г. Пушкину – 19 лет.
Совсем недавно я просматривал  «Собрание сочинений,» наткнулся на фамилию Мансуров, дай-ка пошлю ссылку современнику-однофамильцу, моему товарищу!
Прочитал стихотворение…Передумал посылать ссылку…
Помню, в школе у нас были любители Пушкинской клубнички….
Однако наука литературная считает ВАЖНЫМ сохранить ВСЁ творчество…С наукой не поспоришь!
Возрадуемся, что и грядущие поколения не лишены возможности наслаждаться стихом, посвящённым Мансурову и подобным ему.

Л. С. ПУШКИН (Родной брат поэта)

БИОГРАФИЧЕСКОЕ ИЗВЕСТИЕ
ОБ А. С. ПУШКИНЕ ДО 1826 ГОДА

Александр Сергеевич Пушкин До одиннадцатилетнего возраста он воспитывался в родительском доме. Страсть к поэзии проявилась в нем с первыми понятиями: на восьмом году возраста, умея уже читать и писать, он сочинял на французском языке маленькие комедии и эпиграммы на своих учителей. Вообще воспитание его мало заключало в себе русского: он слышал один французский язык; гувернер его был француз, впрочем, человек неглупый и образованный; библиотека его отца состояла из одних французских сочинений. Ребенок проводил бессонные ночи и тайком в кабинете отца пожирал книги одну за другой. Пушкин был одарен памятью необыкновенной и на одиннадцатом году уже знал наизусть всю французскую литературу.

В 1811 году Царскосельский лицей, Александр поступил в числе тридцати учеников. Тут развился его характер, любящий, пылкий и независимый.Учился он легко, но небрежно; особенно он не любил математики и немецкого языка. На сем последнем он до конца жизни читал мало и не говорил вовсе. Поэзии предался он безгранично и, имея четырнадцать лет от роду, написал «Воспоминания в Царском Селе», «Наполеон на Эльбе»  и разные другие стихотворения, помещенные в тогдашних периодических и других изданиях и обратившие на него внимание. В свободное время он любил навещать Н. М. Карамзина, проводившего ежегодно летнее время в Царском Селе. Карамзин читал ему рукописный труд свой и делился с ним досугом и суждениями. От Карамзина Пушкин забегал в кружок лейб-гусарских офицеров и возвращался к лицейским друзьям с запасом новых впечатлений.
Он вообще любил своих товарищей и с некоторыми из них, особенно с бароном Дельвигом, был и остался истинным другом.(Похоже единственный. Прим. мое

После шестилетнего воспитания в Лицее Пушкин вступил в министерство иностранных дел с чином коллежского секретаря.
Аттестат, выданный ему из Лицея, свидетельствовал между прочим об отличных успехах его в фехтовании и танцевании и о посредственных в русском языке.  (Т.е. и по русскому языку плохо учился. Прим. мое)

По выходе из Лицея Пушкин вполне воспользовался своею молодостью и независимостью. Его по очереди влекли к себе то большой свет, то шумные пиры, то закулисные тайны. Он жадно, бешено предавался всем наслаждениям. Круг его знакомства и связей был чрезвычайно обширен и разнообразен. Тут началась его дружба с Жуковским, не изменившая ему до последней минуты.

Поэзиею Пушкин занимался мимоходом, в минуты вдохновения. Он в это время написал ряд мелких стихотворений, заключенный поэмою «Руслан и Людмила». Четырехстопный ямб с рифмою сделался и оставался его любимым размером. В это время Пушкин не постигал стихов нерифмованных и по этому случаю смеялся над некоторыми сочинениями Жуковского. (Хорош друг. Прим. мое.) Он пародировал «Тленность» следующим образом:

Послушай, дедушка, мне каждый раз, (Жуковский с

Когда взгляну на этот замок Ретлер,

Приходит в мысль: что, если это проза,

Да и дурная?

Жуковский этому смеялся, но не уверил Пушкина, что это стихи ².

Известность Пушкина, и литературная и личная, с каждым днем возрастала. Молодежь твердила наизусть его стихи, повторяла остроты его ирассказывала об нем анекдоты. Все это, как водится, было частию справедливо, частию вымышлено. Одно обстоятельство оставило Пушкину сильное впечатление. В это время находилась в Петербурге старая немка, по имени Киргоф В число различных ее занятий входило и гадание. Однажды утром Пушкин зашел к ней с некоторыми товарищами. Г-жа Киргоф обратилась прямо к нему, говоря, что он человек замечательный. Рассказала вкратце его прошедшую и настоящую жизнь, потом начала предсказания сперва ежедневных обстоятельств, а потом важных эпох его будущего. Она сказала ему между прочим: «Вы сегодня будете иметь разговор о службе и получите письмо с деньгами». О службе Пушкин никогда не говорил и не думал; письма с деньгами получать ему было неоткуда. Деньги он мог иметь только от отца, но, живя у него в доме, он получил бы их, конечно, без письма. Пушкин не обратил большого внимания на предсказания гадальщицы. Вечером того дня, выходя из театра до окончания представления, он встретился на разъезде с генералом <А. Ф.> Орловым. Они разговорились. Орлов коснулся до службы и советовал Пушкину оставить свое министерство и надеть эполеты.  Разговор продолжался довольно долго, по крайней мере, это был самый продолжительный из всех, которые он имел о сем предмете. Возвратясь домой, он нашел у себя письмо с деньгами. Оно было от одного лицейского товарища, который на другой день отправлялся за границу; он заезжал проститься с Пушкиным и заплатить ему какой-то картежный долг еще школьной их шалости. Г-жа Киргоф предсказала Пушкину его изгнание на юг и на север, рассказала разные обстоятельства, с ним впоследствии сбывшиеся, предсказала его женитьбу и наконец преждевременную смерть, предупредивши, что должен ожидать ее от руки высокого белокурого человека.  Пушкин, и без того несколько суеверный, был поражен постепенным исполнением этих предсказаний и часто об этом рассказывал.

 Кавказ, разумеется, произвел на него сильное впечатление, которое и отозвалось поэмою «Кавказский пленник».

С Кавказа Пушкин отправился в обратный путь, но уже по земле не донских, а черноморских казаков. Станицы, казачьи пикеты, конвои с заряженной пушкой, словом, вся эта близость опасности пленила его младое, мечтательное воображение. Из Тамани он отправился морем мимо полуденных берегов Крыма. Он знакомился с морем и приветствовал его элегиею:

. Суди, был ли я счастлив: свободная, беспечная жизнь в кругу милого семейства, жизнь, которую я так люблю и которой никогда не наслаждался, счастливое полуденное небо, прелестный край, природа, удовлетворяющая воображение, горы, сады, море… Друг мой, любимая моя надежда — увидеть опять полуденный берег и семейство Раевского».

 Их отношения были очень забавны. Молодой, ветреный Пушкин шалил и проказил; генерал Инзов получал на него донесения и жалобы и не знал, что с ним делать. Пушкин имел страсть бесить молдаван, а иногда поступал с ними и гораздо хуже. Вот случай, памятный до сих пор в тамошнем крае. Жена молдаванского вельможи Бальша сказала Пушкину какую-то оскорбительную дерзость. Пушкин отправился с объяснением к ее важному супругу, который дал ему ответ неудовлетворительный. Пушкин назначил ему на другой день свидание в постороннем доме. Там он ему доказывал, что с женщиной иметь объяснения невозможно, ибо объяснение с нею ни к чему не доводит; с мужем же ее дело другое; ему, по крайней мере, можно дать пощечину. И в подтверждение своих слов Пушкин исполнил сию угрозу над лицом тяжеловесного молдаванина.

Однажды Пушкин исчез и пропадал несколько дней. Дни эти он прокочевал с цыганским табором, и это породило впоследствии поэму «Цыганы». В эпилоге к поэме пропущены были следующие стихи:

За их ленивыми толпами

В пустынях праздный я бродил,

Простую пищу их делил

И засыпал пред их огнями.

В походах медленных любил

Их песней радостные гулы,

И долго милой Мариулы

Я имя нежное твердил. 

Пушкин коротко сошелся с генералами <М. Ф.> Орловым и <П. С.> Пущиным и проводил с ними большую часть времени. Вообще в Кишиневе русское общество было военное. Один Пушкин отличался партикулярным платьем, обритою после горячки головой и красною ермолкой. На обедах военная прислуга его обыкновенно обносила, за что он очень смешно и весело негодовал на Кишинев.

Невзирая на обычную веселость, Пушкин предавался любви со всею ее задумчивостью, со всем ее унынием. Предметы страсти менялись в пылкой душе его, но сама страсть ее не оставляла. В Кишиневе долго занимала его одна из трех красивых пар ножек наших соотечественниц.

В два года своего пребывания в Кишиневе Пушкин написал несколько мелких стихотворений, «Кавказского пленника», «Бахчисарайский фонтан», «Братьев-разбойников» и послание «К Овидию». Сие последнее сочинение он ставил гораздо выше всего, что было им написано до того времени.

По назначении графа Воронцова новороссийским и бессарабским генерал-губернатором Пушкин был зачислен в его канцелярию. Он оставил Кишинев и поселился в Одессе; сначала грустил по Кишиневе, но вскоре европейская жизнь, итальянская опера и французские ресторации напомнили ему старину и, по его же словам, «обновили душу». Он опять предался светской жизни, но более одушевленной, более поэтической, чем та, которую вел в Петербурге. Полуденное небо согревало в нем все впечатления, море увлекало его воображение. Любовь овладела сильнее его душою.Она предстала ему со всею заманчивостью интриг, соперничества и кокетства. Она давала ему минуты и восторга и отчаяния. Однажды в бешенстве ревности он пробежал пять верст с обнаженной головой под палящим солнцем по 35 градусам жара.

Пушкин был собою дурен, но лицо его было выразительно и одушевленно; ростом он был мал (в нем было с небольшим 5 вершков ^{(160 см.)}), но тонок и сложен необыкновенно крепко и соразмерно. Женщинам Пушкин нравился; он бывал с ними необыкновенно увлекателен и внушил не одну страсть на веку своем. Когда он кокетничал с женщиною или когда был действительно ею занят, разговор его становился необыкновенно заманчив. Должно заметить, что редко можно встретить человека, который бы объяснялся так вяло и так несносно, как Пушкин, когда предмет разговора не занимал его. Но он становился блестяще красноречив, когда дело шло о чем-либо близком его душе. Тогда-то он являлся поэтом и гораздо более вдохновенным, чем во всех своих сочинениях. О поэзии и литературе Пушкин говорить вообще не любил, а с женщинами никогда и не касался до сего предмета. Многие из них, особенно в то еще время, и не подозревали в нем поэта. Одна иностранка, оставляя Россию, просила Пушкина написать ей что-нибудь в память самых близких двухлетних их отношений. Он написал ей пиесу:

На языке тебе невнятном… — и пр.

Она очень удивилась, узнавши, что стихи собственного его сочинения, просила перевода, но Пушкин предоставил ей обратиться для сего к первому русскому, которого она встретит за границею. В знакомом кругу он любил эту неизвестность, но молвою вообще дорожил и радовался, когда встречал свое имя в иностранных сочинениях и журналах. Русские критики, в то время к нему вообще благосклонные, внушали ему равнодушие к своим отзывам по причине безотчетности похвал, а впоследствии — по безотчетности порицаний. В продолжение всей своей литературной жизни он не имел случая воспользоваться от них ни единым дельным замечанием.

Пушкин не любил над собою невольного влияния французской литературы. Он радостно преклонился перед Байроном, но не был, как утверждают некоторые, его вечным, безусловным подражателем. Андрей Шенье, француз по имени, а, конечно, не по направлению таланта, сделался его поэтическим кумиром. Он первый в России и, кажется, даже в Европе достойно оценил его. В Одессе Пушкин писал много, и произведения его становились со дня на день своеобразнее; читал он еще более. Там он написал три первые главы «Онегина». Он горячо взялся за него и каждый день им занимался. Пушкин просыпался рано и писал обыкновенно несколько часов, не вставая с постели. Приятели часто заставали его то задумчивого, то помирающего со смеху над строфою своего романа. Одесская осень благотворно действовала на его занятия. Надобно заметить, что Пушкин писал постоянно только осенью. Даже на севере сие время года, всегда ненастное, приносило ему вдохновение; что же он чувствовал на юге, где все влияние осени отзывалось в его душе, а сверх того, он видел ясное небо, дышал теплым, чистым воздухом!

В 1824 году Пушкин был принужден оставить Одессу и поселиться в Псковской губернии, в деревне своей матери. Перемена ли образа жизни, естественный ли ход усовершенствования, но дело в том, что в сем уединении талант его видимо окрепнул и, если можно так выразиться, освоеобразился. С этого времени все его сочинения получили печать зрелости. Он занимался много, особенно, по своему обыкновению, в осеннее время. Здесь он написал «Цыганов», несколько глав «Онегина», множество мелких стихотворений и, наконец, «Бориса Годунова».

В двух верстах от его деревни находится село Тригорское, неоднократно воспетое и им и Языковым. Оно принадлежит П. А. Осиповой, которая там жила и живет поныне с своим семейством. Добрая, умная хозяйка и милые ее дочери с избытком заменили Пушкину все лишения света. Он нашел тут всю заботливость дружбы и все развлечения, всю приятность общества. Вскоре Тригорское и Михайловское оживились приездом из Дерпта двух тамошних студентов — А.Н, Вульфа, сына Осиповой, и поэта Языкова. Пушкин его очень любил как поэта и был в восхищении от его знакомства. Языков приехал на поэтический зов Пушкина:

Издревле сладостный союз… — и пр.

Потом он был обрадован приездом своего друга — барона Дельвига. Более никого или почти никого Пушкин не видал во все время своей деревенской жизни. С соседями он не знакомился. Сношения его с Петербургом шли своим чередом: он получал оттуда книги, журналы и письма. В это время началась его переписка с П. А. Плетневым, который взялся быть издателем его сочинений. Они в то время лично были почти незнакомы, но впоследствии их сношения кончились тесною дружбой. В досужное время Пушкин в течение дня много ходил и ездил верхом, а вечером любил слушать русские сказки и тем — говорил он — вознаграждал недостатки своего французского воспитания. Вообще образ его жизни довольно походил на деревенскую жизнь Онегина. Зимою он, проснувшись, так же садился в ванну со льдом, а летом отправлялся к бегущей под горой реке, так же играл в два шара на бильярде, так же обедал поздно и довольно прихотливо. Вообще он любил придавать своим героям собственные вкусы и привычки. Нигде он так не выразился, как в описании Чарского (см. «Египетские Ночи»). В это время появилась первая глава «Онегина». Журналы или молчали, или отзывались о ней легко и равнодушно. Пушкин не понимал такого приема сочинению, которое ставил гораздо выше прежних, удостоенных похвал, не только внимания. Впоследствии он должен был привыкнуть ко вкусу критиков и публики. «Борис Годунов», «Полтава», все русские сказки были приветствуемы то бранью, то насмешками. Когда появилась его шутка «Домик в Коломне», то публика увидела в ней такой полный упадок его таланта, что никто из снисходительного приличия не упоминал при нем об этом сочинении.

Осенью 1826 года Пушкин был по высочайшей воле вызван в Москву, где и имел счастие быть представленным его императорскому величеству.

Примечания к тексту:
1. Судя по посланию Пушкина «Орлову» («О ты, который сочетал»), А. Ф. Орлов, наоборот, отговаривал поэта от вступления в военную службу.

(Кому такой «воин» нужен! Прим. мое)
2. Своим творчеством Пушкин устанавливал новые закономерности в искусстве. Становление реалистического метода, начавшееся уже с первых глав «Евгения Онегина», было непонято современной критикой в силу известной ее ограниченности, обусловленной влиянием романтической эстетики. Впоследствии это непонимание было усугублено социальной борьбой на литературном фронте.

Выберем из «Биографического известия.» 

библиотека его отца состояла из одних французских сочинений.
сочинял на французском языке маленькие комедии и эпиграммы на своих учителей.
 воспитание его мало заключало в себе русского:
он слышал один французский язык;
и о посредственных успехах в русском языке в лицее. А после лицея.
. Его по очереди влекли к себе то большой свет, то шумные пиры, то закулисные тайны. Он жадно, бешено предавался всем наслаждениям.
Поэзиею Пушкин занимался мимоходом, в минуты вдохновения.
 Он в это время написал ряд мелких стихотворений, заключенный поэмою «Руслан и Людмила».
Играл в карты и мел картёжные долги.
  Пушкин, и без того несколько суеверный,
Молодой, ветреный Пушкин шалил и проказил; генерал Инзов получал на него донесения и жалобы и не знал, что с ним делать. Пушкин имел страсть бесить молдаван, а иногда поступал с ними и гораздо хуже.
Однажды Пушкин исчез и пропадал несколько дней. Дни эти он прокочевал с цыганским табором.
Предметы страсти менялись в пылкой душе его, но сама страсть ее не оставляла.
в Кишиневе Пушкин написал несколько мелких стихотворений, «Кавказского пленника», «Бахчисарайский фонтан», «Братьев-разбойников» и послание «К Овидию».
 Сие последнее сочинение он ставил гораздо выше всего, что было им написано до того времени.
 вскоре европейская жизнь, итальянская опера и французские ресторации напомнили ему старину и, по его же словам, «обновили душу». Он опять предался светской жизни,
Любовь овладела сильнее его душою. Она предстала ему со всею заманчивостью интриг, соперничества и кокетства.
 Женщинам Пушкин нравился; он бывал с ними необыкновенно увлекателен и внушил не одну страсть на веку своем.
редко можно встретить человека, который бы объяснялся так вяло и так несносно, как Пушкин,
О поэзии и литературе Пушкин говорить вообще не любил, а с женщинами никогда и не касался до сего предмета. Многие из них, особенно в то еще время, и не подозревали в нем поэта.
 молвою вообще дорожил и радовался, когда встречал свое имя в иностранных сочинениях и журналах. 
Русские критики, в то время к нему вообще благосклонные, внушали ему равнодушие к своим отзывам по причине безотчетности похвал, а впоследствии — по безотчетности порицаний. В продолжение всей своей литературной жизни он не имел случая воспользоваться от них ни единым дельным замечанием.
Он радостно преклонился перед Байроном,
Андрей Шенье, француз  сделался его поэтическим кумиром. Он первый в России и, кажется, даже в Европе достойно оценил его. https://ru.wikipedia.org/wiki/Шенье,_Андре
Пушкин писал постоянно только осенью.
С этого времени все его сочинения получили печать зрелости. 1824 г.
 он написал «Цыганов», несколько глав «Онегина», множество мелких стихотворений и, наконец, «Бориса Годунова».
Вообще он любил придавать своим героям собственные вкусы и привычки.
. В это время появилась первая глава «Онегина». Журналы или молчали, или отзывались о ней легко и равнодушно. Пушкин не понимал такого приема сочинению, которое ставил гораздо выше прежних, удостоенных похвал, не только внимания.
Впоследствии он должен был привыкнуть ко вкусу критиков и публики. «Борис Годунов», «Полтава», все русские сказки были приветствуемы то бранью, то насмешками.
Когда появилась его шутка «Домик в Коломне», то публика увидела в ней такой полный упадок его таланта, что никто из снисходительного приличия не упоминал при нем об этом сочинении.

 Выберем ещё раз:
 библиотека его отца состояла из одних французских сочинений.
сочинял на французском языке маленькие комедии и эпиграммы на своих учителей. (Т.е. ещё до 12 лет злословил старших. Прим. мое)
воспитание его мало заключало в себе русского:
он слышал один французский язык;
и о посредственных успехах в русском языке в лицее. 
Поэзиею Пушкин занимался мимоходом, в минуты вдохновения. (Лентяй! Прим. мое.)
Он в это время написал ряд мелких стихотворений, заключенный поэмою «Руслан и Людмила».
в Кишиневе Пушкин написал несколько мелких стихотворений, «Кавказского пленника», «Бахчисарайский фонтан», «Братьев-разбойников» и послание «К Овидию».
 Сие последнее сочинение он ставил гораздо выше всего, что было им написано до того времени.

(Т.е. А.Пушкин сам признавал, что ВСЁ написанное до «Овидия» не гениально!!! Прим. мое)

редко можно встретить человека, который бы объяснялся так вяло и так несносно, как Пушкин,
О поэзии и литературе Пушкин говорить вообще не любил, (Не умел! Прим. мое)
а с женщинами никогда и не касался до сего предмета. Многие из них, особенно в то еще время, и не подозревали в нем поэта. (Вот так! Никто в обществе и не знал нового поэта! А литературоведы пыжатся доказывать, якобы ВСЕ и ВЕЗДЕ ПОСТОЯННО обсуждали поэзию Пушкина…Прим. мое)

молвою вообще дорожил и радовался, когда встречал свое имя в иностранных сочинениях и журналах. (Раскручивали Пушкина, как автора…Прим. мое)
Русские критики, в то время к нему вообще благосклонные,(Те кто раскручивал а. Пушкина. Прим. мое)
внушали ему равнодушие к своим отзывам по причине безотчетности похвал, а впоследствии — по безотчетности порицаний. (Справедливые порицания Пушкину. Прим. мое)
В продолжение всей своей литературной жизни он не имел случая воспользоваться от них ни единым дельным замечанием. (Т.к. «союзнички» только хвалили, а все остальные или ругали, или не обращали никакого внимания на нового поэта. Прим. мое)
Он радостно преклонился перед Байроном,
Андрей Шенье, француз  сделался его поэтическим кумиром. Он первый в России и, кажется, даже в Европе достойно оценил его. (Видно Шенье тоже из «великих» Прим. мое.) https://ru.wikipedia.org/wiki/Шенье,_Андре
Пушкин писал постоянно только осенью. (Лентяй! Прим. мое)
С этого времени все его сочинения получили печать зрелости. 1824 г.

(Следовательно ВСЁ написанное до 1824 г. без печати зрелости! Детский лепет? В том числе и расхваленный «Овидий»…Прим. мое)

он написал «Цыганов», несколько глав «Онегина», множество мелких стихотворений и, наконец, «Бориса Годунова».
Вообще он любил придавать своим героям собственные вкусы и привычки.
. В это время появилась первая глава «Онегина». Журналы или молчали, или отзывались о ней легко и равнодушно. (Неинтересно никому! Прим. мое.)
Пушкин не понимал такого приема сочинению, которое ставил гораздо выше прежних, удостоенных похвал, не только внимания.

(Повторяю!  Следовательно ВСЁ написанное до первой главы «Евгения Онегина» без печати зрелости! Детский лепет? Прим. мое)

Впоследствии он должен был привыкнуть ко вкусу критиков и публики. «Борис Годунов», «Полтава», все русские сказки были приветствуемы то бранью, то насмешками. (См. мое предыдущее  примечание.)
Когда появилась его шутка «Домик в Коломне», то публика увидела в ней такой полный упадок его таланта, что никто из снисходительного приличия не упоминал при нем об этом сочинении.

Своим творчеством Пушкин устанавливал новые закономерности в искусстве. (Ну это ещё бабка надвое сказала…Прим. мое)
Становление реалистического метода, начавшееся уже с первых глав «Евгения Онегина», было непонято современной критикой  (Ну да…единственный Пушкин мог понять…Прим. мое)
в силу известной ее ограниченности, обусловленной влиянием романтической эстетики. Впоследствии это непонимание было усугублено социальной борьбой на литературном фронте.
(Т.е. роман «Евгений Онегин.» неограниченного Пушкина,  публика и критика не встретили «на ура»  Роман расхваливал сам автор и команда, в которую он входил. Прим. мое.)

Иерей Леонид Глебец